Медиевистика

Концепция истории Исторической школы «Анналы» Следующий существенный шаг в разработки статуса истории как мира духовности, ментальности и выделения духовной составляющей в историческом процессе в философских исследованиях принадлежит исторической школе. Основателями тотальной истории считается Школа «Анналов» и ее представители: Марк Блок[ ] и Люсьен Февр[ ] (первое поколение школы), Фернан Бродель[ ] (второе поколение Школы «Анналов») и Жак Ле Гофф[ ] (третье поколение). Ее представителем в России является А.Я. Гуревич[ ]. В качестве области синтеза был выбран Человек и его сознание, в котором должны были найти отражение все стороны бытия. Именно Человек мог послужить тем «камнем свода», в котором возможно было объединение усилий всех историков, работающих над различными участками постижения минувшего. История, таким образом, превращалась из науки о прошлом в науку о Человеке и его сознании. Причем, в сознании особенно интересовали ученых не столько индивидуальные, сколько типичные для исследуемого общества и эпохи черты, то есть явления общественного сознания. Особенно характерен для Школы «Анналов» интерес к скрытым, потаенным уровням общественного сознания, не выраженным четко, для которых был изобретен термин, получивший в дальнейшем самое широкое распространение - ментальность (mentalite). Ментальность стала одним из главных научных понятий Школы, а история ментальностей, то есть «разлитых» в определенной социальной среде умонастроений, неявных установок мысли и ценностных ориентаций, автоматизмов и навыков сознания, текучих и вместе с тем очень устойчивых внеличных его аспектов - главным и наиболее интересным аспектом ее деятельности. Историческая наука, созданная представителями Школы «Анналов», может быть названа историей ментальностей - воссозданием совокупности явных и неявных установок мысли, пронизывающих всю деятельность человека определенной среды; умонастроений, навыков психики, разлитых в определенном времени и пространстве. Историческое исследование, тем самым, приобрело новые критерии профессионализма: теперь наряду с традиционным «внешним» описанием феноменов прошлого, какими они видятся современникам, специальные усилия направлялись на воссоздание типа человека прошлого, реконструкцию особых образов мира и общества, которые были укоренены в их сознании. Именно сознание людей прошлого вызывает к жизни те или иные события. Сколь ни казались бы разбросанными и несочетающимися пристрастия, желания, фобии отдельной эпохи, в конечном счете, они стягиваются к единому центру - общественному человеку этого времени, к «базовой» личности, которая формируется в зависимости от типа культуры, то, что А. Гуревич[ ] очень точно назвал: культура молчаливого большинства. Психология «людей книги» и психология «людей зрелищ», религиозное сознание - теологическое и обыденное, взаимодействие «культуры страха», «культуры стыда» и «культуры вины» - эти и многие другие измерения исторической психологии не есть хаотичное нагромождение несвязанных вопросов. Поиск особого «силового поля» разных измерений единого позволяет воссоздать траекторию историко-антропологической эволюции, дает возможность осмыслить любую частную историю (искусства, науки, общества, религии) именно как человеческую историю или истории как культуры. Подобный историко-психологический анализ делал историческое знание гуманитарным. Ведь главное отличие гуманитарного знания от естественнонаучного в том, что его объект - человек. В любую эпоху человек проявляет свою деятельную, мыслящую, чувственную суть, он - персонаж жизненной и исторической действительности. Полноценное воссоздание минувшего возможно лишь в условиях диалогической позиции, когда найден ключ, заставляющий заговорить сами источники, когда полученные ответы разбивают все схемы, заготовленные заранее, и самостоятельно формируют содержание эпохи.М. Блок говорит, что история - это наука о людях, о людях во времени, наука о человеческом духе.[ ] Ж. Ле Гофф в своих работах раскрывает мысль о том, что любая история создается людьми, не существует истории, которая развертывалась бы помимо человека, над ним. Такие положения усиливают активную роль самого ученого: получалось, что существование архивов и библиотек само по себе еще не есть свидетельство того, что объект исследования уже дан и осталось лишь его препарировать. Ученый, вопрошающий прошлое, должен уметь гибко изменить свой вопросник в зависимости от получаемых ответов. Ушедшие культуры не могут оцениваться как «уснувшая действительность», которая терпеливо ожидает приговора последующих исследователей. Таким путем ученый как бы сам конструирует свои объекты. Обнаружение и создание таких объектов и есть осуществление подлинно исторического синтеза, результат интеллектуальной интуиции и опыта ученого, который принимает в расчет «тысячи сложных причин», определяющих в итоге психические силуэты людей конкретной эпохи. Итак, можно выделить следующие узловые моменты концепции исторической науки Школы «Анналов»: сосредоточение внимания на исторически изменяющемся человеческом сознании, в котором смыкаются все социальные феномены от экономики, структуры общества, до верований и политических кризисов. Кроме разработки темы ментальности Школа «Анналов» привнесла в историческую науку новые методы изучения источников и новые правила построения концепций. Общефилософской основой их методологии стало неокантианство. Важной частью интеллектуального вклада Школы «Анналов» является тотальная история, основывающаяся, по сути, на абсолютизации синхронического метода. Остановившись на ленте времени, исследователь делает широкий срез состояния общества, его культуры, на какой-нибудь один момент. Во-первых, это позволяет, благодаря всестороннему, широкому сопоставлению единовременных событий и фактов вернее представить себе их взаимосвязь и истинное значение. Во-вторых, рождает некий эффект присутствия, «путешествия» в прошлое, наполненное живыми красками и образами. Школа осуществила выход через общественное сознание к постижению общества как целостности, тотальности. Только одно нас не устраивает в этом подходе к истории: эта школа рассматривает только культуру «молчаливого большинства» (А. Гуревич), а в концепции автора диссертационного исследования присутствуют личности, гении. Именно они слышат голоса нового, оформляют их в диалогическом пересечении в идеи (в форме произведения искусства), транслируют нарождающиеся идеи грядущей эпохи обществу, чем и готовят смену эпохи через осознания большинством этих ценностей.В подходах А.Я. Гуревича к истории мы можем обратить внимание на то, что для него содержанием истории является человеческое сознание, разное в разные эпохи, а не факт, событие, понятие. А.Я. Гуревич, рассуждая о целях работы историка, пишет, что первое, с чем историк встречается в своих источниках, - это человеческое сознание, запечатленное в памятниках, текстах, созданных людьми, поэтому историк неизбежно должен быть историком культуры, человеческой ментальности, знать умственные установки людей этой эпохи, их способы мировосприятия.[ ] Роль историка заключается в том, чтобы расслышать голоса эпох, именно расслышать их голоса, а не интерпретировать их по-своему, и передать их современникам.